Вице-премьер-министр Украины Ирина Верещук в эфире Настоящего Времени рассказала о гуманитарных коридорах для жителей осажденных украинских городов, которые планировались на 26 марта: какие из них сработали и по каким удалось вывезти людей из-под обстрелов? Также она подтвердила информацию о том, что украинцев, которых российские военные вывозят на территорию России, помещают в фильтрационные лагеря. Об этом же 24 марта сообщали власти города Мариуполя, который уже более трех недель находится в блокаде российских военных.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Власти Мариуполя сообщают, что российские военные насильно вывозят тысячи жителей города в "фильтрационные лагеря" в России"Их там фильтруют, как в нацистской Германии, их сортируют на благонадежных и неблагонадежных, у них забирают документы, их проверяют на наличие татуировок. И если, не дай бог, у человека есть что-то в виде трезубца или нашего герба, человек пропадает, и его уже не могут найти. Детей забирают от своих родителей, детей из детдомов или интернатов тоже увозят в неизвестном направлении", – подчеркнула Верещук.
– Расскажите, пожалуйста, подробности про гуманитарные коридоры 26 марта. В конце недели какие-то гуманитарные коридоры срабатывали, удалось увозить жителей. Успешно ли это происходило в субботу?
– Да, сегодня, 26 марта, удалось выехать 53 автобусам с блокпоста Васильевка, это направление Мариуполь – Запорожье. И скорая помощь с детками добралась уже до Запорожья. Итого более 4 тысяч человек сегодня будут иметь теплую еду и любовь украинцев.
– Расскажите, пожалуйста, нашим зрителям, эвакуация сейчас происходит только из Мариуполя?
– Из Мариуполя. Это люди, которые вышли из Мариуполя до Бердянска, в Бердянске мы их встретили, разместили в автобусы и перевезли к Запорожью.
– Вы сказали "вышли". То есть буквально людям приходилось пешком выходить из города?
– Да. Российские военные не пускали автобусы к Мариуполю, как и не пускают сегодня. Но мы берем автобусы, доезжаем до въезда в Бердянск, там люди вынужденно идут к автобусам, садятся, и тогда мы их доставляем уже в Запорожье.
– Вы понимаете, как выглядит сейчас ситуация в Мариуполе именно в плане блокпостов? Совсем нельзя выехать? Российские военные окружили город?
– Я не знаю, насколько окружили с военной точки зрения, но тот маршрут, который мы проработали и который единственный на сегодня, который действует официально, когда мы говорим про гуманитарный коридор, – на нем множество блокпостов. К примеру, если мы говорим от Запорожья, то это Васильевка, это три блокпоста в Токмаке, это Бердянск, это Мангуш, и там под Мариуполем тоже блокпост.
– Ирина, насколько я понимаю, вы сейчас рассказываете о том, как людей вывозят на западную сторону от Мариуполя, в сторону Бердянска. А если говорить про другое направление, в сторону территорий, которые Украина не контролировала с 2014 года, в сторону Новоазовска: правильно ли я понимаю, что именно туда как раз российские военные вывозят людей насильно?
– Да, именно туда вывозят людей насильно. Мы написали всевозможные письма, мы сигнализируем международному сообществу, что это незаконно, что мы не открывали туда коридор, это небезопасно. Все фильтрационные лагеря, которые сейчас созданы, подпадают под действие Женевских конвенций, и люди, которые сейчас отдают такие приказы, будут отвечать, но сейчас происходит то, что происходит.
Мы, как власть, делаем все возможное: составляем списки, обратились к Красному Кресту, требуем от Красного Креста, коль они решили открыть представительство в Ростове, чтобы помочь людям, то они должны сделать так, чтобы люди приехали к себе на родину и не были насильственно увезены в неизвестном направлении.
– Вы можете описать масштабы этой насильной эвакуации? Как много людей из Мариуполя увозят сейчас в сторону Таганрога, в сторону Ростова-на-Дону? Вы говорите про фильтрационные лагеря. Как это выглядит? Что там происходит?
– Это выглядит следующим образом. Там людей, простите, но надо это слово использовать, "фильтруют", как в нацистской Германии. Их сортируют на благонадежных и неблагонадежных, у них забирают документы, их проверяют на наличие татуировок. И если, не дай бог, у человека есть что-то в виде трезубца или нашего герба, или еще что-то, человек пропадает, и его уже не могут найти. Детей забирают от своих родителей, детей из детдомов или интернатов тоже увозят в неизвестном направлении.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Чтобы каждый украинец – жертва войны получил компенсацию". Интервью генпрокурора Украины Венедиктовой о 1951 деле по военным преступлениямВ общем, это сплошное беззаконие, которое точно приведет к криминальным последствиям, к уголовным последствиям для тех, кто сейчас это делает. Также мне известно о таком фильтрационном лагере в Донбассе, это Донецк и Луганск.
(Министерство обороны РФ вечером 26 марта заявило, что якобы "более 2,7 млн украинцев хотят переехать в Россию". Ведомство также подтвердило, что в Россию с 24 февраля с территории Украины, "ДНР" и "ЛНР" было "эвакуировано" почти 440 тыс. жителей, включая более 91 тыс. детей" – НВ)
Если люди, которые сейчас это делают, меня слышат, я говорю вам и обещаю: мы вас найдем, мы знаем фамилии, мы понимаем, кто эта "власть", которая сейчас это все позволяет делать с гражданами Украины, с теми, кто проживал мирно в своем родном Мариуполе и точно не желал такой судьбы ни себе, ни детям. Поэтому поверьте, все будет нормально. Главное сейчас – достать людей, найти их и вернуть обратно на родину.
– Ирина, вы сказали про то, что у людей, вывезенных в фильтрационные лагеря, забирают детей. Забирают детей у всех или у тех, у кого находят какие-то татуировки в виде украинского герба или что-то еще?
– Нет, не всех, там по-разному происходит. То, что я слышу, – это только информация о тех, кто может про это сказать, от тех, кто вышел из Мариуполя, тех, кто видел, как на их глазах забирали и детей, и женщин, и старых людей.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Убежище в филармонии, бомбежки и могила соседки во дворе детсада. Рассказывает Ольга, выжившая в осажденном МариуполеТо, что мы видим и слышим от очевидцев, – это сейчас происходит на глазах у всего мирового сообщества в XXI столетии. Что касается цифр, то то, что мы знаем официально, мы говорим о примерно 40 тысячах людей, которые были насильственно депортированы в Россию, их судьба пока неизвестна.
– Их вывезли именно в Россию? Или на территорию "ДНР" и "ЛНР"?
– Да, я же вам сказала, там тоже есть фильтрационные лагеря, туда увозят или оставляют тоже там.
И мы говорим еще, кстати, не только о восточном направлении. Есть, например, Буча и другие пригороды Киева – оттуда тоже людей пытаются насильственно вывезти в Беларусь, а из Беларуси пытаются их вывозить уже в Россию. Люди, конечно же, этого не хотят. Я постоянно получаю звонки от людей, что их насильственно пытаются вывезти, не оставляя им никакой возможности спастись и уехать в сторону Западной Украины.
– Ирина, что говорят вам представители Красного Креста, которые действительно развернули свою работу в том числе в Ростове-на-Дону?
– Они говорят о том, что будут пытаться собирать информацию о вывезенных украинцах и передавать нам списки тех людей, которые были таким образом насильственно вывезены. Они говорят о том, что будут пытаться помочь людям попасть на территорию Украины. Если люди будут говорить, что они насильственно были вывезены, они будут делать все, чтобы этого не случилось.
Но видя то, как ведет себя Россия, я не большой оптимист в этом направлении. Потому что, когда мы говорим о гуманитарных коридорах или о реальных результатах работы Международного комитета Красного Креста или ООН, нет результата. Ни один коридор не был обеспечен ООН или Красным Крестом. Ни один коридор не сработал, который они со дня на день обещают, но, к сожалению, так и не открывают.
– В том числе в нашем эфире люди, которые выехали из Мариуполя, рассказывали нам про обстрелы колонн обычных автомобилей, на которых люди уезжают, в том числе обстрелах автобусов. Вы можете обобщить, о скольких фактах обстрелов российскими военными гуманитарных колонн, выезжающих из городов, вам известно?
– Как правило, мы говорим о том гуманитарном коридоре, который открыт из Мариуполя на Запорожье. Там обстрелы бывали, но без жертв, потому что реально это все происходит в режиме реального времени, когда каждый километр буквально в режиме онлайн мы прослеживаем, постоянно на связи с Красным Крестом и с оккупантом, с российской стороной.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Увидел в твиттере: на Романовке обстрел, погибла семья. Затем фотография: тела моих детей". Рассказ Сергея из Киева о смерти всех родныхИ если бы это случилось и погибли бы люди в гуманитарном коридоре, естественно, это сразу же вызвало бы большой резонанс и волну в международном сообществе. То есть обстрелы идут вверх. Но на людей наставляют автоматы, могут обстрелять колеса, могут задержать колонну, как это было несколько дней назад: тогда нашу колонну из 11 автобусов и четырех эмчеэсников с двумя автомобилями МЧС задержали "дэнээровцы", которые удерживали их несколько суток. И российская сторона никак не могла повлиять на ситуацию там.
То есть я могу констатировать тот факт, что Россия не контролирует в полной мере то, что происходит сейчас под Мариуполем. И вот вам результаты. Мы каждый раз фиксируем эти нарушения и каждый раз обращаемся к лидерам мирового сообщества. И как вы видите, господин Байден и другие уже открыто называют Путина военным преступником.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Госдепартамент США заявил, что Россия совершает в Украине военные преступления– Ирина, можете ли вы обобщить: есть города, в которых идут ожесточенные бои, это Мариуполь, Чернигов, Сумы. Мэр Чернигова говорил о том, что в городе осталось около 120 тысяч человек, хотя жило там гораздо больше до войны. Сколько сейчас остается людей в этих городах, понятно ли это вам?
– Я могу обобщенно сказать, сколько нуждается в эвакуации, в немедленном открытии гуманитарных коридоров. Это более полумиллиона человек. Я сейчас говорю о Черниговской, о Харьковской области, там идут ожесточенные бои, об Изюме. И там враг не дает открыть гуманитарный коридор.
Конечно же, есть Мариуполь, где остаются люди. И Херсонская область, туда тоже невозможно подобраться, хотя нужно завезти туда инсулин, нужно завезти туда такие важные медикаменты. К сожалению, оккупант решил создать там гуманитарную катастрофу.
Мы обратились и к папе римскому, мы обратились и к лидерам стран. Мы говорим с ООН, с Красным Крестом и предлагаем взяться хотя бы за один коридор в Херсон. Но каждый день к нам приходит ответ, все говорят о том, что там небезопасно. Мы знаем, что это небезопасно, но мы же это делаем, как-то это же надо делать, это война, и люди, которые брали на себя ответственность на международном уровне, должны были понимать, что это будет сопряжено с опасностью. На наших глазах мы смотрим на бессилие международных организаций и на цинизм России, которая позволяет себе нарушать все мыслимые и немыслимые нормы.